Мои родители боготворили Корчака. Я думаю, что подсознательно они свой поступок уехать после университета из большого города Днепропетровска в забытое богом село учительствовать и директорствовать в школе сравнивали с уходом Корчака из профессии врача в Дом сирот для еврейских детей на Крохмальной улице. Причины разные, страны разные, дети разные, но общее – радикальный слом судьбы, побег из большого мира к детскому миру. Все схожие темы сводились к Корчаку: папина медаль «За освобождение Варшавы» – рассказ о Варшавском гетто и смерти воспитанников и легенде о том, как доктору предложили спасение и он отказался. Наша фамилия, которая, как считали родители, одна из самых распространенных в Польше, а еще в Польше жил Януш Корчак. Когда папа рассказал, что на самом деле доктора и писателя звали Генрих Гольдшмидт, и я спросил «почему», папина сестра, тетя Рая, сказала: ты лучше спроси, почему твой отец Изот, а не Исроэль или Израиль. Представляешь, у него в партбилете было бы написано «Израиль Адамский?». Я представил. И именно с нашей фамилией связано одно из самых ярких моих ощущений о Корчаке. Когда впервые прочитал «Короля Матиуша», точнее «Короля Мацюся Першого» – книга была на украинском, я всем говорил, что это книга про меня. Особенно мне нравилось, что Матиуш сбежал на войну и как уже на фронте солдаты узнают, что сын полка – это их король, и бьют врага! И мне было очень жалко, что Матиуша все время обманывают взрослые – то министры, то шпион. И папа в шутку сказал, что у Корчака даже есть рассказ про меня, правда, в другой книжке. Это было настолько невероятно, что я подумал – папа выдумывает.
Читать полностью ...
Александр Адамский