
АдамскийСбережение зрения

КанунниковаУрок памяти

ГаннушкинаКогда стали без страха рассказывать детям историю семьи, многие передумали уезжать

ДукельскийНе стоит переоценивать ранимость детской психики

ПфандльСегодня о Холокосте, лагерях, депортациях говорят достаточно, даже чересчур

БоганцеваПрошло время, и я поняла, что это все чушь собачья

ЛомакинБухенвальд стал основой бизнеса горожан Веймара

У нас нет государственной программы преподавания темы Холокоста

Дискуссии сосредоточены на том, как предотвратить это в будущем

КазарновскийНастоящее образование возникает тогда, когда факт подкрепляется эмоцией

ГусейновВ школе должна быть политика памяти

Это черные страницы истории, и о них говорить не надо

Это было большое бедствие – например, война или земля взорвалась

СавенковаГосударство государством, а мы свой примус починяем

ПоливановаНаша задача – озадачивать детей вопросами

Мостик к серьезному разговору, или Маринованные помидоры всегда пригодятся

Книжная афиша
Мостик к серьезному разговору, или Маринованные помидоры всегда пригодятся
В этом выпуске «Книжной афиши» – несколько книг издательства «Самокат» последних лет, посвященных сложным вопросам истории. Фэнтези, повесть на основе дневников, книга-альбом с рассказами и иллюстрациями – каждый может выбрать тот жанр, который ему ближе.
Александра Литвина, Анна Десницкая.
«История старой квартиры»
В старой московской квартире на протяжении ста лет живет семья Муромцевых. Книга рассказывает о том, чтопроисходило в жизни нескольких поколений семьи на протяжении XX века.
«Нам хочется, чтобы люди взяли в руки нашу книгу и нашли о чем поговорить с ребенком, пока он еще интересуется, а мама помнит и знает, – говорит Александра Литвина, один из авторов книги. – “Бабушка была маленькой, дедушка был маленьким, и все совсем было по-другому”. Разговор о прошлом сложный, но не обязательно сразу говорить о революции, Большом терроре или о войне. Конечно, были и есть темы, о которых родители не потому не говорят с детьми, что они политически неудобны, а потому что не могут говорить о них не то что без гнева и пристрастия, а вообще без внутренней боли, им это тяжело и невозможно.
Например, если их близкие, их родители погибли на войне или были репрессированы. Но есть темы простые, о которых всегда можно поговорить: какой у нас был радиоприемник, какое у мамы было платье, что мы ели на завтрак, как мы ходили в школу и чему нас там учили… Вроде бы предметы быта – безопасный мостик к серьезному разговору, но в них есть подвох. Это тоже очень сложный вопрос – насколько мы можем доверять этим свидетельствам вещей. Например, радиоприемник – недешевая вещь, и если он был в городской семье, это не значит, что был он и в деревне.
Все семейные истории на самом деле о надежде, о чем-то светлом, о том, что хотя было плохо, но мы выжили и при этом сохранили свое достоинство, то, что нам ценно. И наша “История старой квартиры” – о надежде, преодолении, о том, что, что бы ни случилось, маринованные помидоры всегда пригодятся, жизнь побеждает, всегда есть надежда».
Юлия Яковлева. «Дети ворона»
Почему-то ночью уехал в командировку папа, а через несколько дней бесследно исчезли мама и младший братишка, и Шурка с Таней остались одни. «Ворон унес» – шепчут все вокруг. Но что это за Ворон и кто укажет путь и дорогу? Границу между городом Ворона и обычным городом перейти легче легкого – но только в один конец. Лишь поняв, что Ворон в Ленинграде 1938 года – повсюду, бесстрашный Шурка сумеет восстать против его серого царства.
Детство Шурки и Тани пришлось на тяжелое время: сталинский террор, военные и послевоенные годы. О темных страницах в истории нашей страны рассказывает роман-сказка «Дети ворона», первая книга из цикла «Ленинградские сказки». Рассказывает о страхе и смелости, о равнодушии и надежде, о том, что даже в детстве, когда зависишь во многом от других, от взрослых, можно и нужно оставаться свободным, несмотря на времена.
Петер ван Гестел. «Зима, когда я вырос»
Амстердам, жаркое лето 1947 года. Десятилетний Томас бродит в одиночестве по улицам и вспоминает события последней зимы.
В его классе появляется новенький, Пит Зван. Не похожий на других мальчиков, слишком серьезный и насмешливый одновременно, он становится лучшим другом Томаса. Все в Пите необычно – у него нет родителей, он живет вместе с тетей Йос и двоюродной сестрой Бет, в которую Томас просто-напросто влюбляется. Вместе трое детей проводят много времени, и постепенно Томас узнает историю семьи Пита и Бет. Он понимает – с ним происходит что-то важное, что уже навсегда изменит его жизнь.
«Зван сказал мне недавно: чтобы написать книгу, надо много всего повидать и пережить. Я подумал: сам-то Пит Зван наверняка ничего еще не пережил. Болтун. А вот я кое-что пережил. И даже многое пережил. Я могу написать об этом отличную книгу. То-то Пит Зван удивится!»
«Знакомьтесь, диктатура!».
Идея и текст – группа «Плантель»
Если бы мы жили сейчас при диктаторском режиме, такая книга была бы невозможна. Но и сегодня диктатура как форма правления по-прежнему существует во многих странах. А есть страны, которые заявляют, что они демократичны, и при этом демонстрируют качества тоталитарных государств: высокий уровень коррупции, неуважение к правам человека; а принимаемые законы вообще не учитывают интересы граждан. Однако люди задаются вопросами и стараются анализировать окружающую реальность, даже когда мыслить запрещено, даже когда всем грустно и все запуганы. А это уже первый шаг к свободе, которая приходит, когда падает диктатура! «Знакомьтесь, диктатура» – одна из четырех книг в серии «Книги завтрашнего дня». Серия рассказывает о политике и социологии самым юным читателям – ученикам начальной школы. Впервые серия вышла в 1977–1978 годах в Барселоне. Недавно она была переиздана с новыми иллюстрациями в Испании и получила высшую премию Болонской книжной ярмарки за лучший non-fiction проект для детей.
Маша Рольникайте. «Привыкни к свету!»
Повесть «Привыкни к свету» – литературное, художественное продолжение самой известной документальной книги Маши Рольникайте (1927–2016) – «Я должна рассказать», дневников, которые она вела в 1941–1945 годах сначала в еврейском гетто оккупированного гитлеровцами Вильнюса, а затем – в концентрационных лагерях Латвии и Польши. Литературное в том смысле, что это всё-таки вымысел, и героиня «Привыкни к свету» Нора – это не сама Маша, при всей автобиографичности книги. Нора не попала в вильнюсское гетто – ей удалось спрятаться и пережить облавы. Затем начались долгие годы скитаний и жизни в убежищах: еврейскую девочку прятали литовцы, рискуя своими жизнями. А потом, после освобождения Литвы от оккупации, Нора вернулась в родной город. Это было быстро и несложно – несколько часов тряски в вагоне поезда. Но теперь ей предстоял новый, трудный и долгий путь – начатая заново жизнь.
Алки Зеи. Леопард за стеклом
В 1936 году в Греции король отходит от власти и в стране устанавливается военная диктатура. Две сестры, восьмилетняя Мелисса и десятилетняя Мирто, живут на одном из греческих островов под защитой большой благополучной семьи: дедушки – великого знатока древней истории, родителей, тети и горничной. Но только Никос, их старший двоюродный брат, рассказывает самые лучшие истории про леопарда, чучело которого стоит за стеклянной витриной в семейной гостиной. Но вдруг взрослые становятся мрачными, говорят о демократии и диктатуре, ссорятся между собой. Никос вынужден скрываться, а Мирто вступает в военизированную организацию греческой молодежи.
Мария Прокофьева