Мнение против

Это черные страницы истории, и о них говорить не надо

Эту историю рассказала сотрудница одной из библиотек, которая по понятным причинам попросила не называть ее имя. История эта нам представляется показательной и резко актуальной. Как нетрудно представить, сегодня она могла произойти не только в этой конкретной библиотеке, но и в других связанных с образованием (а разве есть что-то, что с образованием не связано?) учреждениях нашей страны.

«Сегодня в моей маленькой библиотечке была аттестация (подтверждали свои разряды: вдруг не по Сеньке шапка). У меня спросили о планах. Я поделилась историческим проектом, где по трем книгам, объединенным темой "дети и репрессии" ("Сахарный ребенок" Ольги Громовой, "Дети ворона" Юлии Яковлевой и "Сталинский нос" Евгения Ельчина) планировала работать с детьми, сделать целый цикл.

Вы не представляете, что тут началось… Наши специалисты, не читавшие ни одной из этих книг, начали возмущаться на повышенных тонах, что этого делать нельзя, что тема репрессий – черная страница, а нам надо развивать патриотизм и т.д. … Страшно, что это не единичное явление. Знаю, что это не только у нас.

Мне стыдно, очень стыдно за этот уровень развития и понимания истории. Библиотекарь должен быть выше пропаганды (ведь у нас в руках вся информация, мы умеем с ней работать), а по факту – те же зомби, пропагандой ударенные. Я далеко не слабый человек, но сегодня была сбита с ног этим "темным царством"… Ведь они, помимо всего прочего, сказали, что это заказ, что я работаю по наводке людей, которые "против России".

Дети не глупее нас, а в чем-то умнее. Тут такая возможность поговорить посредством замечательных книг, уже и библиотекари школьные есть мне в поддержку, и учителя-словесники, готовые принять такую работу. А тут – раз! – свои же отхлестали…

Они даже не читали этих произведений. И это был самый весомый мой аргумент в споре с ними на аттестации: что мы обсуждаем, если они не читали ни одной книги?
Мне показалось, что боялись они всего вместе: и гнева начальства, и что рано детям, и что учителя-родители не примут. А самым весомым для них аргументом было – это черные страницы истории, и о них говорить не надо. На мой ответ, что дети растут не помнящими родства своего, мне сказали: с чего вы решили? (от коллег, которые не работают с детьми вообще). Но у меня-то пример перед глазами – начиная мероприятия со старшеклассниками, я спрашивала, что они знают о Большом терроре? Отвечали верно единицы. Есть ли в вашей семье репрессированные и реабилитированные? Молчание – а это выпускники, 11-й класс! А после того как мы закончили работу, дети начали интересоваться историей семьи, и выяснилось, что практически у всех есть репрессированные члены семьи».

От редакции. К сведению членов аттестационной комиссии и прочих опасающихся: 27 апреля 2016 года в Совете при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека прошло заседание, на котором рассматривался указ президента РФ от 26.02.2016 об увековечивании памяти жертв политических репрессий.

Из материалов заседания: «С основными докладами… выступили заместитель министра культуры России Александр Журавский и директор департамента государственной политики в сфере воспитания детей и молодежи Министерства образования и науки РФ Александр Страдзе.

Так, представитель Минобрнауки предложил внести изменения в ФГОС и реализовать ряд дополнительных программ, связанных с просветительской деятельностью среди молодежи. Он отметил, что среди уже запланированных на ближайшие годы патриотических мероприятий есть и те, что посвящены увековечению памяти жертв политических репрессий. Также Страдзе пообещал, что в следующем учебном году во всех школах будут проведены открытые уроки в День памяти жертв политрепрессий 30 октября».

Переплет