категорически против

Учитель-миссионер?

Я уже высказывал критическое отношение к позиции Михаила Эпштейна в исходном варианте, опубликованном в Facebook. Меня удивила массовая поддержка коллег. Предложение дополнительно обсудить мнение Михаила на пространстве «ВО» я рассматриваю в одном ряду с принятием «Концепции воспитания в РФ», ибо оба подхода, на мой взгляд, имеют общий корень, заслуживающий обсуждения независимо от конкретной описанной Михаилом ситуации.

Как безнадежно технический человек, оттолкнусь от педагогической мантры, что «образование = обучение + воспитание», воспринимаемой почти всеми как аксиома.

Практически все дискуссии об образовании с давних времен затрагивали в подавляющем числе случаев только первое слагаемое.

В вопросе содержания, форм и методов обучения обломано несчетное количество копий. Благодаря этому в вопросе организации обучения уже обозначились группы разных подходов, часто непримиримые, с оглядкой на битвы вокруг единых и неделимых учебников, базовых и непоколебимых перечней основ изучаемых знаний. Зато это группы теперь осознанно определившиеся.

Одни осознают изменение условий жизни и необходимость изменений в организации обучения, хотя на этом пути много нового и непонятного.

Другие пытаются спрятаться в давно остывшую, но кажущуюся такой же надежной и спокойной старую советскую модель с минимальными технологическими правками.

Одни признают необходимость смены традиционной роли учителя с указующей и диктующей на организующую и помогающую (сервисную).

Другие продолжают настаивать на миссионерской позиции «я лучше знаю, что тебе надо».

В вопросах воспитания столь многочисленных и глубоких дискуссий не было. Мои наблюдения показывают, что роль учителя и школы в воспитании подрастающего поколения осталась девственно нетронута после всех бурь социального перелома, почти отмены столь близкой и родной всем обучавшимся в Советском Союзе марксистско-ленинской идеологии. Ну, заменяют ее сейчас на проверенную религиозную. Разницы практически нет, кроме незначительной смены лексикона. Те, для кого разница есть и небезразлична, погоды не делают.

А зря! Бог с ней, с идеологией. А с воспитанием надо разбираться и ломать копья, чтобы тоже формировались осознанные позиции, чтобы можно было вести столь же стратегические споры, как это происходит в вопросах обучения.

Я, например, оказался в школе именно по идеологическим причинам. И идеалистическим, как потом выяснилось. Я на основании работ Ленина периода его «ссылки по болезни» – 20-е годы – понял, что все советское общество устроено совершенно противоположно тому, о чем он писал, хотя… Это дало опору моему неприятию происходившего, и я решил бороться с неправильным строем через подрастающее поколение, «открывая ему глаза» на истинное положение дел. К счастью, в школе оказалось много другого полезного и интересного, поэтому осознание ничтожности роли школы в воспитании подрастающего поколения не подрубило мне крылья, и я нашел более содержательные поводы для работы. Были и другие тяжелые потрясения в жизни, которые заставили пересмотреть наивное представление о воспитании. В частности, я понял, что даже в самых воспитательно эффективных средах, к которым я, в частности, отношу туризм, есть персонажи, которые живут по общим правилам как по правилам игры, не присваивая их в качестве личных ценностей. Очень больно бывает столкнуться с такими, считая их своими единомышленниками, вне «игровой ситуации», где они цинично объясняют, что «здесь не поход», и никаких «претензий» не признают. А для тебя это не претензия, а образ жизни, отношений с единомышленниками, как раньше казалось.

Я специально настолько углубился в личный опыт осознаний и переживаний, чтобы проиллюстрировать неумозрительность своего убеждения: воспитать человека может только он сам! Не я это придумал, но, однажды увидев, тут же присвоил как краеугольный камень своей модели мира.

Не хочу полностью расписывать свое представление о воспитании, оно изложено подробнее в моем блоге http://medwk.blogspot.ru/2015/01/blog-post.html. Мне эта логика важна для обоснования критического отношения не только и не столько к позиции Михаила, сколько для призыва начать широкую дискуссию по вопросам воспитания.

Почему многие коллеги признают необходимость изменения роли учителя в вопросах обучения и остаются на миссионерских позициях в вопросах воспитания, хотя никаких объективных оснований, кроме инерции, для этого нет?

Виноват ли я перед кем-то, если мой ученик, выпускник оказался преступником? Если я его вел урок, год, два, десять?

Виноват ли я перед обществом за то, что оказался не настолько значим для него, чтобы он воспринял мои ценности не как правила игры на моем уроке или на моих мероприятиях, а как модель собственного поведения в жизни?

Надо ли мне в неудачном случае страдать комплексом неполноценности, рвать на голове волосы и посыпать ее пеплом, «бросать подкидную доску и покидать большой спорт»?

Это, конечно, исключительно личное решение, но одним из важных качеств учителя, на мой взгляд, должна являться адекватность. Если учитель может предъявлять к себе завышенные или заниженные требования, он точно то же самое будет делать по отношению к ученику. А неадекватные требования порождают стресс, у детей при регулярном предъявлении могут вызвать неврозы.

Что делать со своей гражданской позицией? Должны ли мы ее транслировать на учеников? Имеем ли право навязывать ее ученикам? Вопросы риторические: законодательно выстрадано – нет! Зато в моей модели воспитания влияние на человека могут оказать те, кто становится ценностно значим для него. Значит, если учитель своим профессионализмом, своим поведением стал значим для ученика, он на него повлиял. Насколько он значим относительно других людей в его окружении – настолько и повлиял. Но адекватный учитель понимает, что самые значимые люди для нас – наши родители. Надо ли и хорошо ли стремиться к тому, чтобы стать для ученика более значимым, чем родители? Знаю я коллег, которые к этому стремятся (возможно, неосознанно) – грустное зрелище и грустные результаты.

Мы сейчас живем на разломе эпох. Это стресс. Неудивительно, что большинство качнулось в ретро, ибо большинство не любит изменений и ищет надежности в прошлом. Осознавать неизбежность изменений и с готовностью идти на них могут немногие. Это не глупость, не вредительство – это психологическая закономерность. Власть не готова к изменениям и ищет поддержки у большинства. Стоит ли винить своих учеников за неспособность видеть дальше основной массы, дальше власти?

Как эмоциональную реакцию жест Михаила принять могу. Как осознанную и отстаиваемую позицию – нет!