Тема

Послание свыше и письмо снизу

4 декабря 2014 года в Москве, в Георгиевском зале Кремля, в присутствии свыше 1000 приглашенных, президент Владимир Путин обратился к Федеральному собранию с ежегодным Посланием.

На одном из телеканалов Послание президента Федеральному собранию комментировали под рубрикой «Послание свыше».

Каждому, кто хоть немного знаком с основами православной культуры, слово «послание» в сочетании со словом «свыше» напомнило или по крайней мере вызвало ассоциации с библейскими посланиями.

Мне, например, невольно пришло на ум сравнение с посланиями святого апостола Павла – и «Первое послание к Коринфянам» («Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях»), и «Послание к Евреям» («Ибо, [судя] по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища.Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец;твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла».

Я не знаток богословских текстов, но ощущение пастырского наставления от президентского послания у меня возникло.

Но кроме этих аллюзий и ассоциаций у меня была еще одна причина внимательно слушать послание главы государства.

В четверг 4 декабря группа товарищей (без кавычек) дорабатывала текст и собирала подписи под «Открытым письмом в защиту литературного образования», и мы все ждали, когда замечательный учитель и видный общественный деятель Сергей Волков передаст, как член Общественного совета Минобрнауки, это письмо министру Ливанову.

И в пятницу это письмо с подписями и ссылкой на сайт «Эврики», где люди еще продолжали подписывать и среди прочих подписантов уже были такие известные деятели, как Александр Асмолов, Евгений Ямбург, Генриетта Граник, Александр Архангельский, Максим Кронгауз, Евгения Абелюк, Игорь Реморенко, Михаил Павловец, Сергей Волков, Михаил Шнейдер, Ольга Варшавер, Сергей Заир-Бек, Татьяна Ковалева, Михаил Черемных, Елена Хилтунен, Тигран Шмис, Елена Романичева, Елена Пенская и еще очень-очень много достойных и очень уважаемых людей,было передано министру Д. Ливанову.

Всего на момент подписания этого номера письмо поддержали 254 человека. Много это или мало? Я очень рад, что в этом списке практически нет случайных людей. Учителя, в основном словесности, ученые, преподаватели, много доцентов и профессоров, заведующих кафедрой, директоров школ.

Что заставило очень занятых и очень влиятельных людей откликнуться на этот случай? Казалось бы, разговор о методике преподавания! Спорный вопрос – нужен единый список произведений литературы для изучения в школе или учитель в состоянии сам выбрать книгу и даже писателя или поэта для разговора с учениками?

Не буду пересказывать аргументы обеих сторон, они известны, уже многократно повторены и тиражированы во многих СМИ. Самый свежий пример и очень, на мой взгляд,панорамный – программа на OnlineTV «Александр Архангельский | Единый учебник по литературе?».

Но для меня важно еще и то, что люди, откликнувшиеся на «Открытое письмо…», разглядели в этом обязательном списке покушение на свободу, возврат к охранительной педагогике, возврат к школе, нацеленной не на интересы ребенка и личности, а исключительно на интересы государства. Самое парадоксальное в этой истории то, что государство в лице президента, правительства, Федерального собрания, ведомства закрепили право учащегося и учителя на выбор, системы образования – на вариативность, многообразие. Закрепили законом, стандартами, наличием примерных программ, федеральным списком учебников, форматом итоговой аттестации.

Сама система всему этому сопротивляется – за счет силовой природы управления.

Методология управления системой образования в последние годы, после окончания Национального проекта «Образование», строится по силовому принципу: сверху – приказ, снизу – доклад, отчет. Любые показатели становятся предметом административного давления и строгого исполнения.

Единственным способом управления при такой методологии является проверка.

Поэтому усиление контроля и надзора,карательных форм, ужесточение мер воздействия, игра на страхе и запугивании становятся не просто главными – единственными. На фоне перечисленных тенденций возрождается и педагогика формирования всех как единой личности. Один на всех портрет выпускника и дальше – замеры различий и их устранение.

Отсюда – обязательный набор книг для чтения, 100 фильмов для всех школ, идеально – единая форма, единые подходы в дошкольном воспитании, унификация во всем.

С педагогической точки зрения подобные меры бесполезны и вредны: дети все равно не будут подчиняться единым меркам и будут искать ответы на свои вопросы «вне программы», только в учителя себе выберут случайных взрослых, хорошо если не бандитов. А учителя будут ответственны за прохождение программного материала, потому что всю инициативу и мотивацию у них убили проверками и отчетами о выполнении спущенных сверху указаний.

…Но школа, как институт – не самостоятельна. Школа как эхо. Правда, она может отражать разные голоса, а может – единственный.

Поэтому, слушая послание В. Путина, мне было важно – будут ли изменения в самой методологии управления, в самом властном климате.

Что я услышал?

«Мы не в первый раз говорим о необходимости новых подходов в работе надзорных, контрольных, правоохранительных органов. Но изменения происходят очень медленно. По-прежнему доминирует обвинительный уклон. Вместо того чтобы пресекать отдельные нарушения, закрывают дорогу, создают проблемы тысячам законопослушных, инициативных граждан.

Надо максимально снять ограничения с бизнеса, избавить его от навязчивого надзора и контроля. Я сказал: именно навязчивого надзора и контроля (еще остановлюсь на этом поподробнее) – и предлагаю следующие меры».

Я тоже хочу остановиться на этом подробнее.

Навязчивый контроль и надзор губительным ядом разъедают систему образования, убивают инициативу, закрывают дорогу инновациям, создают проблемы тысячам законопослушных директоров, инициативных учителей.

Количество проверяющих уже зашкаливает, общей методологии не существует, методики проверок зачастую не согласованы с новым законодательством, например, с самостоятельностью образовательных организаций.

«Каждая проверка должна стать публичной» (http://www.kremlin.ru/news/47173).

О, конечно! Давайте введем норму видеозаписи всех шагов проверяющих, их вопросов, запросов, ответов проверяемых.

У нас есть простые данные – насколько увеличилось число автономных образовательных организаций? Как вы думаете? За последние годы – уменьшилось. Мало находится желающих быть автономными, самостоятельными, проявлять инициативу, подставляться.

И я думаю, что принятие концепции филологии с обязательным списком произведений еще уменьшит число активных и инициативных граждан.

Если наше письмо Д. Ливанову будет прочитано министром в контексте Послания В. Путина, в той части, которую я привел, есть надежда, что вся эта история с единым обязательным списком как мерой, ограничивающей свободу преподавания литературы, будет приостановлена. И, возможно, дискуссия начнется вновь.

Не успел я переварить все эти сюжеты, как интернет подбросил свежую новость: участник еще одного общественного движения на днях предложил вернуть в обиход статус «враг народа».

Такое ощущение, что в обществе одновременно усиливаются две противоположные тенденции: агрессивно-охранительная и гуманистическая.

Для кого-то здесь нет проблемы выбора: ясно, что поддерживать.

Я знаю по крайней мере 254 человека, для которых выбор ясен.

Для кого-то выбор связан с конъюнктурой: ошибешься – и потеряешь кресло.